Год назад мы пригласили из г. Невинномысска одну способную девочку, скажем так, с неординарными данными для нашего вида спорта. Кроме того, что ей дала Мать-Природа в физическом развитии – у нее на редкость высоко поднята планка нацеленности на результат. Ей 15 лет, в таком возрасте у нас перспективные девочки уже бывают и чемпионками мира среди юниоров.
Прошел год, и, к сожалению, по причинам психологического свойства она не попала в сборную для участия в чемпионате Европы. И мы с ней сформулировали (для себя) тезис: мы должники перед своим ушедшим временем.
Потом я стал анализировать (всматриваться) в свое прошлое, и, к удивлению, обнаружил нечто подобное – с чем я прожил значительную часть отпущенного времени.
Когда в селе я учился в седьмом классе, в стране стали вводить одиннадцатилетнее обучение. Но моим родителям и мне было жалко ни про что терять год, и меня перевели в дальнюю школу (три километра туда и столько же оттуда, естественно, пешком в любую погоду, и так три года), где оставался один класс с десятилетним обучением. Как выяснилось далее, без этого лишнего года я бы не успел до армии выполнить норматив мастера спорта и, наверняка, угодил бы служить за три девять земель (а так оставили в спортроте в г.Ставрополе). Что было бы дальше – сплошные вопросы без ответов, то есть в этой ситуации мы со временем нашли общий язык.
Когда я служил в армии, то для того чтобы не опаздывать к первой тренировке (в 6 часов утра), я вставал в 5.15 ч, и даже вел учет времени, которого я не доспал (каждый день по 45 минут), то есть то, что я задолжал организму, но он добрый, он зла не помнит, он простил.
Надо сказать, что практически везде люди (начальство, да кто угодно), когда видят устремленного к какой-то цели человека, то непременно стараются ему помочь. Так было и при моей армейской службе. Когда в роте бывало совсем туго (солдаты-спортсмены разъезжались на соревнования), то меня просили (!) пойти в караул (это когда два часа что-то охраняешь, два часа спишь, два бодрствуешь – и так сутки), так мне, причем только мне, с учетом необходимости тренировок разрешали отстоять «с ружьем» две смены и таким образом затем сбегать на тренировку. Время и упорство всегда сотрудничают друг с другом.
Затем, став уже приличным мастером, я довольно поздно выиграл первый Союз – в 23 года (стал чемпионом СССР). Знал, чтобы стать заслуженным мастером спорта, надо быть первым в стране четыре – пять раз, и столько же лидировать в кубках СССР (таков был норматив). У меня к тому времени уже была, скажем так, своя «фирма», то есть спортсмены, которых я тренировал, тренируясь вместе с ними. Даже был придуман основной педагогический посыл к стремлению повышения спортивного мастерства. Я говорил своим подопечным: «Хотите прыгать как я – прыгайте столько, сколько прыгаю я. Хотите прыгать лучше – прыгайте на один подход больше, чем я». И вот когда мне «стукнуло» 27, я почувствовал, что время мне дышит в затылок. К этой возрастной отметке у меня за плечами было три Союза и четыре кубка СССР. Я чувствовал, что скоро надо «завязывать», тем более, что к тому времени тренерство в творческом плане превалировало во мне над сугубо спортивным статусом. Глядя вперед, я ни на миг не сомневался, что стану заслуженным тренером СССР (нет, не России, что было значительно проще). А для этого надо было иметь нескольких чемпионов мира – меня это не смущало. Я боялся, что не успею в оставшийся промежуток времени выиграть еще один Союз. Но все сложилось по времени. Союз был выигран, и в 28 лет я стал заслуженным мастером. Затем, уже под 30, стал чувствовать, что начали подседать ноги (прыгали ведь на стеганых матрасах!).
Но впереди маячила возможность участия в первом чемпионате мира, к тому же хотелось освоить несколько новых элементов. И объединение вот этих двух посылов, спрессованных во времени, вылилось в изобретение первого упругого снаряда – лыжной дорожки. И случилось так, что мне удалось выступить на чемпионате мира на снаряде собственной конструкции. Такого в истории спорта (и не только в нашей дисциплине еще не бывало). Без него я был бы заложником своих травм и угасающих возможностей. Время и настойчивость в очередной раз протянули друг другу руки помощи.
На том первом чемпионате мира (1974 год) по уровню готовности, сложности программы (а тренировался я практически сам) я просто обязан был выиграть главную золотую награду в абсолютном первенстве, но сложилось так, что я стал вторым. Затем удалось стать первым дважды в отдельных видах, но сам-то понимал, что главную медаль упустил. И это для меня было, как минимум, трагедия. Потом, через годы, было много и много медалей высшей пробы в моих учениках в статусе абсолютных чемпионов мира, но горечь личного поражения долго напоминала о себе. И только спустя десятилетия, ужу окунувшись в философию йоги, до меня дошло – Большая Жизнь не позволила мне выиграть этот главный старт жизни. И почему? Я был склонен к проявлению неудержимой гордыни и эгоизма, и так как Большая Жизнь чувствовала возможность подобного провала, потери контроля времени и непредсказуемых последствий, я по праву был оттеснен на ступеньку ниже. И сейчас я понимаю, что это было благо, несомненное благо.
Я всю жизнь пропускал через себя какие-то эксперименты в виде закаливания (бегал босиком зимой как минимум лет десять), проводил эксперименты с различными видами питания. И тогда не мог даже сам себе объяснить – зачем все это? Все остальные коллеги по работе, по тренерству в сборной, ведущие обычный (как говорят, нормальный) образ жизни, легоньно похихикивали надо мной, правда, пальцем у виска не крутили – и за это спасибо. Но как, оказалось, в дальнейшем мы ничего просто так в своих жизнях не делаем, все, что мы пропускаем через себя – это все задел на будущее. Теперь я полагаю, что Большая Жизнь тем самым закаляла мою волю, по всей вероятности, она предполагала какие-то нравственные перспективы. Ей, Большой Жизни, было очень важно не растранжирить время жизни зазря, и, быть может, ей это удалось.
Во время более чем сорокалетней тренерской работы я все время, с одной стороны, торопил своих воспитанников в освоении новых элементов (было жалко времени), а с другой – выбрав методику тренажерной подпитки техники, сумел у каждого из своих великих прыгунов донельзя растянуть время их пребывания в большом спорте. Столько, сколько у нас (в г. Ставрополе), никому не удавалось задержаться на вершинах спортивных побед. Мы просто научились быть со временем на «ты», и оно, понимая это, одаривало нас своими возможностями.
Один раз я приехал в Бельгию на целый месяц для тренировки местных ребят, и как всегда жил в семье президента клуба «Спартак Дейнце». Он ранее увлекался велосипедом, и в моем распоряжении их было аж четыре. По утрам я имел массу свободного времени и решил ежедневно кататься – благо, трассы там вдоль каналов – загляденье. Начал со скромных десяти километров, затем вошел во вкус и дал себе зарок: за месяц наездить тысячу километров. Для профессионалов это ерунда, ну а для «чайников», коим являлся я, это, наверное, прилично. Расчертил график – каждый день по сорок и пару дней по пятьдесят километров. На бумаге получалось все хорошо. Но вдруг на несколько дней налетел шторм с дождем (25 метров в секунду), естественно, нос без дела из дома не высунешь. И когда распогодилось, понял, что время ушло, график остался – самолюбие задето. Что делать? И пришлось несколько дней подряд нагонять по 60 километров, чтобы войти в запланированный режим. Табличку с графиком храню – вдруг пригодится потомкам как пример обращения своего характера со временем.
Затем, уже в сегодняшний период, когда занялся йогой, стал учеником Шри Чинмоя, получил духовное имя, до меня дошло одно из высказываний Учителя: О, мое сердце! Я так сожалею, что заставил тебя ждать результатов усовершенствования своей жизни, для того чтобы ты могло мне дать гордо свою награду – Чистоту, Покой, Доброжелательность».
Оказывается, что вся предыдущая жизнь с ее взлетами и падениями, поисками средств самовоспитания и закаливания силы воли – это и было не что иное, как попытки усовершенствования своей жизни во времени. Это были временные наработки опыта с положительным или отрицательным потенциалом. Это была большая дружба со временем, дарованным мне для этих целей.
Недавно я прочитал афоризм Дарвина: «Человек, который осмеливается потратить впустую час времени, еще не осознал цену жизни».
Быть может, это и про нас.
